5 июля 1812. А также немного теории...

[pro100_mica]

Si vis pacem, para bellum

Арьергардные бои принимают всё больший размах. Обоюдные столкновения, перестрелки возникают то тут, то там. Авангард французской кавалерии неаполитанского короля маршала Мюрата напал на аванпосты Первой Западной армии генерала Барклая де Толли под командованием барона Корфа. Русские вынуждены постепенно, удерживая натиск неприятеля, отступить за р. Дисну. Но русская конная артиллерия генерал-майора графа Кутайсова в свою очередь остановила французов, и заставила их ретироваться.

Стычка казаков с французами у села Cтарые Давгелишки 5 июля 1812 г.
Неизвестный художник, раскрашенная гравюра

Христиан Вильгельм Фабер дю ФОР


Лагерь у Милятуи, 5 июля 1812 года
Христиан Вильгельм Фабер дю ФОР

3-й армейский корпус форсированными маршами дошел до Милятуи, где, наконец, ему дан был отдых, чтобы дождаться, пока подтянутся многочисленные группы отставших. Не прошло двух недель с начала кампании, а голод был уже таким сильным, что шесть фунтов хлеба стоили по четыре экю, или один альбертсталер, — это вынуждало солдат извлекать выгоду из всего, только чтобы добыть сколько-нибудь денег для покупки необходимого. Предметом открытой торговли становились даже конские шкуры, сбывавшиеся алчным евреям, всегда готовым извлечь выгоду из того, что другим представляется не имеющим никакой ценности. Эта торговля не приносила армии особой пользы (от rus77_79)

А пока есть желание коротенько поговорить о том, как собиралась воевать русская армия, о планах кампании 1812 года.

Император Александр I.
Гравюра Мансвельда по оригиналу Сент-Обена

Вся беда русского командования заключалась не в том, что у нас не было единого плана кампании, а в том, что всяких планов существовало очень много. За сравнительно короткий период с начала 1810 года до середины 1812 года по подсчётам современных историков было подано на высочайшее имя от 20 до 40 (по разным источникам) подробных и детальных записок, рапортов, проектов.

Были планы наступательные, например, генерала от инфантерии Леонтия Леонтьевича Беннигсена. Это план превентивной войны предполагал стремительный прорыв через Великое герцогство Варшавское до Одера, где должен был быть встречен Наполеон. Беннигсен полагал, что этот маневр нейтрализует поляков и не позволит им присоединиться к Наполеону, а с другой стороны поможет России получить себе союзника – Пруссию. Ещё один подобный план превентивного удара на территории Польши предоставил князь Пётр Багратион, но поздно, перед самым началом кампании. А за 4 дня до начала вторжения Наполеона, он писал императору, что "неприятель есть сущая сволочь" (сброд) и просил приказа о наступлении.

Карл Людвиг Август Пфуль генерал-лейтенант Русской армии

С планом Фуля (Пфуля) кабинетного стратега, педанта до мозга костей, чьё военное образование происходило не столько на полях сражений, сколько на страницах книг по военной истории, очаровавшего Александра I своей учёностью, не очень-то понятно. Если воспринимать его, как отвлекающий маневр, запудривание мозгов Наполеону, чтобы продемонстрировать ему то место, где якобы русская армия будет давать генеральное сражение (как считают некоторые историки), может оно и ничего, но боюсь, что план это рассматривался императором серьёзно. План на бумаге выглядел красиво: по задумке Фуля Первая армия Барклая-де-Толли, сосредоточенная в районе Дрисского лагеря (который под это дело и строился) оттягивала противника на себя, занимая при этом хорошо укрепленную позицию. А вот Вторая армия Багратиона должна была действовать Наполеону во фланг и в тыл. Но в итоге план этот не учитывал, как минимум, подавляющего превосходства Наполеона в численности, причём такого, при котором даже удачное расположение войск большого значения не имело. Более того, Дрисский лагерь, как понимали практически все военачальники, должен был превратиться в колоссальную ловушку (мышеловку, как его окрестили) для Западной армии Барклая, потому что отступающий генерал Багратион никакого серьезного урона наполеоновским частям нанести не мог. Против этого плана категорически возражал и военный министр.

Первоначальная идея плана кампании, данная генералом Фулем, заключалась в том, чтобы не соединять армий генералов Барклая и Багратиона, а разместить их, как на шахматной доске, подвигая вперед одну, когда другая была бы вынуждена к отступлению, в предположении, таким образом, парализовать успехи Наполеона. Но забывали, что мы могли противопоставить не более 150 тысяч человек предприимчивейшему полководцу, который готов был обрушиться на нас с 450 тысячами человек и который, следовательно, располагал большею, чем ему нужно было, численностью для того, чтобы одновременно подавить обе армии (А.Х. Бенкендорф, Воспоминания о 1812 г.)

Так и случилось. Барклай-де-Толли получил приказ императора отступать к Дриссе. Ввидимо Александр I не видел принципиальной разницы (или воспринимал план Фуля как одну из составных частей общего отступательного плана). Забегая вперёд, отмечу, что 10 июля на Военнном совете в Дриссе (куда прибыл и император) было принято решение оставить лагерь. Таким образом, пробыв в лагере 5 дней, армия Михаила Барклая-де-Толли снялась с позиций и направилась к Витебску на соединение со Второй армией генерала Петра Багратиона.

Император Александр I и русские офицеры
Гравюра по оригиналу Н. ФИНАРА

Существовало ещё два плана Барклая-де-Толли. Барклай подавал на высочайшее рассмотрение 2 документа, которые можно считать планом войны. Первый ещё в 1810 году, как только он стал военным министром. Это была записка об обороне западных границ. В 1810 году началось создание в тылу русских армий на западной границе резервной оборонительной линии, строительство двух крепостей – в Динабурге (Даугавпилсе) и крепости в Бобруйске. Параллельно производился ремонт и расширение старых крепостных укреплений в Риге, в Киеве, то есть создавалась укрепленная линия, за которую русская армия могла бы отступить, в случае если Наполеон начнет войну, и создавалась она чётко по линиям трёх рек – Западной Двине - Березине - верховье и среднем течении Днепра.

Если бы мне довелось воевать против Наполеона в звании главнокомандующего, то я бы избегал бы генерального сражения и отступал бы до тех пор, пока французы не нашли бы вместо решительной победы другую Полтаву (Барклай-де-Толли в беседе с немецким историком Нибургом, 1807 год)

Император Александр I
Соломон КАРДЕЛЛИ

В марте 1812 года Барклай представил ещё один план императору, он был двухвариантным. Первый на случай принятия решения о превентивном ударе, и второй на случай пассивного ожидания нападения Наполеона. Вот этот второй план и предусматривал действительно стратегическое отступление, в значительной степени то, что и произошло. В основу плана была положена идея о необходимости уклонения от генерального сражения, отступление вглубь страны, соединение Первой и Второй Западных армий, изматывание противника, растягивание французских коммуникаций, распыление её сил на огромной территории, т.е когда сама территория будет перемалывать армию Наполеона, когда местное население создаст режим невозможности пополнения армии продовольствием, фуражом, обеспечением ночлегов, т.е. французская Великая армия окажется действительно во враждебной стране... И это нивелирует все её преимущества в численности.

Этот план Барклая был так засекречен, что о нём не знали даже крупнейшие военачальники, поэтому, вероятно, и случались нестыковки, недопонимания и даже вражда между ними...

Вот кратко то, что хотелось сказать; а об отношении этому Александра I, двора, других военачальников, подданных далее по ходу событий.