Мне выпало горе родиться в двадцатом...

[pro100_mica]

...в проклятом году:

Поздравления будут позже, а сегодня о пережитом пусть расскажут поэты и фотокорреспонденты, люди, которые ушли на фронт, не долюбив, не докурив последней папиросы...

1941 - 1945

Мы были всякими, любыми, Не очень умными подчас. Мы наших девушек любили, Ревнуя, мучаясь, горячась. Мы были всякими. Но, мучась, Мы понимали: в наши дни Нам выпала такая участь, Что пусть завидуют они: Павел Коган

Как это было! Как совпало - Война, беда, мечта и юность! И это всё в меня запало И лишь потом во мне очнулось! Сороковые, роковые, Свинцовые, пороховые... Война гуляет по России, А мы такие молодые! Давид Самойлов

Полумужчины, полудети, На фронт ушедшие из школ... Да мы и не жили на свете, - Наш возраст в силу не вошел... Александр Межиров

Школьным вечером, хмурым летом, Бросив книги и карандаш, Встала девочка с парты этой И шагнула в сырой блиндаж... Юлия Друнина

Гудят накатанные рельсы. Просторно. Холодно. Высоко. И погорельцы, погорельцы Кочуют с запада к востоку... Давид Самойлов

Когда на смерть идут – поют, а перед этим можно плакать. Ведь самый страшный час в бою – час ожидания атаки. Снег минами изрыт вокруг и почернел от пыли минной. Разрыв – и умирает друг. И значит – смерть проходит мимо. Сейчас настанет мой черед, За мной одним идет охота. Будь проклят сорок первый год – ты, вмерзшая в снега пехота.

Мне кажется, что я магнит, что я притягиваю мины. Разрыв – и лейтенант хрипит. И смерть опять проходит мимо. Но мы уже не в силах ждать. И нас ведет через траншеи окоченевшая вражда, штыком дырявящая шеи. Бой был короткий. А потом глушили водку ледяную, и выковыривал ножом из-под ногтей я кровь чужую. Семён Гудзенко

Война ж совсем не фейерверк, А просто – трудная работа, Когда – черна от пота – вверх Скользит по пахоте пехота. Марш! И глина в чавкающем топоте До костей мозга промерзших ног Наворачивается на чоботы Весом хлеба в месячный паек. На бойцах и пуговицы вроде Чешуи тяжелых орденов: Не до ордена. Была бы Родина. С ежедневными Бородино. г. Сталинград стал Бородино для Михаила Кульчицкого, он погиб 19 января 1943 года

Я верю, что нигде на свете Второй такой не отыскать, Чтоб так пахнуло на рассвете, Чтоб дымный ветер на песках... И где еще найдешь такие Березы, как в моем краю! Я б сдох, как пес, от ностальгии В любом кокосовом краю. Но мы еще дойдем до Ганга, Но мы еще умрем в боях, Чтоб от Японии до Англии Сияла Родина моя. Павел Коган не дошёл до Ганга, он пал в бою на сопке Сахарной под Новороссийском 23 сентября 1942 года

Когда, забыв присягу, повернули В бою два автоматчика назад, Догнали их две маленькие пули - Всегда стрелял без промаха комбат. Упали парни, ткнувшись в землю грудью, А он, шатаясь, побежал вперед. За этих двух его лишь тот осудит, Кто никогда не шел на пулемет. Потом в землянке полкового штаба, Бумаги молча взяв у старшины, Писал комбат двум бедным русским бабам Что... смертью храбрых пали их сыны. И сотни раз письмо читала людям И глухой деревне плачущая мать. За эту ложь комбата кто осудит? Никто его не смеет осуждать! Юлия Друнина

Когда толкнула пуля горячо, я над землею выгнулся упруго, не слыша ничего. А что еще? А то, что с той минуты в сорок первом живу, живу, случайностью храним. Веду перерасчет всем старым мерам, и верам, и невериям своим. Михаил Луконин

Поутру, по огненному знаку, Пять машин ушло в атаку. Стало чёрным небо голубое. В полдень приползли из боя двое, Клочьями с лица свисала кожа, Руки их на головни похожи. Влили водки им во рты ребята, На руках снесли до медсанбата. Молча у носилок постояли И ушли туда, где танки ждали. Сергей Орлов

Он столько жизней бережно держал В своих ладонях, умных и широких, И не один, на белый стол ложась, Когда терпеть и покоряться надо, Узнал почти божественную власть Спокойных рук и греющего взгляда. Вдыхал эфир, слабел, И, наконец, Спеша в лицо неясное вглядеться, Припоминал, что, кажется, отец Смотрел вот так когда-то В раннем детстве... Вероника Тушнова "Хирург"

На ничьей земле пылают танки. Удалось дожить до темноты... Умоляю: "Летние портянки И белье сдавайте на бинты". Я стираю их в какой-то луже, Я о камни их со злостью тру, Потому как понимаю - нужно Это все мне будет поутру. Спят солдаты, самолеты, пушки. Догорая, корчится село: где ж конец проклятой постирушке, ведь уже почти что рассвело Юлия Друнина

Глаза бойца слезами налиты, Лежит он, напружиненный и белый, А я должна приросшие бинты С него сорвать одним движеньем смелым. Одним движеньем - так учили нас. Одним движеньем - только в этом жалость, Но встретившись со взглядом страшных глаз, Я на движенье это не решалась. На бинт я щедро перекись лила, Стараясь отмочить его без боли. А фельдшерица становилась зла И повторяла: "Горе мне с тобою! Так с каждым церемониться - беда. Да и ему лишь прибавляешь муки". Но раненые метили всегда Попасть в мои медлительные руки. ...Не надо рвать приросшие бинты, Когда их можно снять почти без боли... Юлия Друнина

На носилках, около сарая, На краю отбитого села, Санитарка шепчет, умирая: - Я еще, ребята, не жила... И бойцы вокруг нее толпятся И не могут ей в глаза смотреть: Восемнадцать - это восемнадцать, Но ко всем неумолима смерть... Юлия Друнина

Мой товарищ, в смертельной агонии Не зови понапрасну друзей. Дай-ка лучше согрею ладони я Над дымящейся кровью твоей. Ты не плачь, не стони, ты не маленький, Ты не ранен, ты просто убит. Дай-ка лучше сниму с тебя валенки. Мне ещё воевать предстоит. Ион Деген

Возьми шинель - покроешь плечи, Когда мороз невмоготу. А тем - прости: им было нечем Прикрыть бессмертья наготу. Николай Майоров Политрук пулеметной роты погиб 8 февраля 1942 года

Как убивали мою бабку? Мою бабку убивали так: Утром к зданию горбанка Подошел танк. Сто пятьдесят евреев города, Лёгкие от годовалого голода, Бледные от предсмертной тоски, Пришли туда, неся узелки. Юные немцы и полицаи Бодро теснили старух, стариков И повели, котелками бряцая, За город повели, далеко. А бабка, маленькая, словно атом, Семидесятилетняя бабка моя Крыла немцев, Ругала матом, Кричала немцам о том, где я. Она кричала: - Мой внук на фронте, Вы только посмейте, Только троньте! Слышите, наша пальба слышна! - Бабка плакала и кричала И шла. Опять начинала сначала Кричать. Из каждого окна Шумели Ивановны и Андреевны, Плакали Сидоровны и Петровны: Держись, Полина Матвеевна! Кричи на них. Иди ровно! - Они шумели: - Ой, що робыть З отым нимцем, нашим ворогом! - Поэтому бабку решили убить, Пока еще проходили городом. Пуля взметнула волоса, Выпала седенькая коса, И бабка наземь упала. Так она и пропала... Давид Самойлов

Мне в атаках не надобно слова «вперёд», Под каким бы нам ни бывать огнём - У меня в зрачках чёрный ладожский лёд, Ленинградские дети лежат на нём..

Входила маршевая рота В огромный, вмёрзший в тёмный лёд, Возникший из-за поворота Вокзала мёртвого пролёт. И дальше двигалась полями От надолб танковых до рва. А за вокзалом, штабелями, В снегу лежали - не дрова... Александр Межиров

Над Ленинградом - смертная угроза, Бессонны ночи, тяжек день любой. Но мы забыли, что такое слезы, что называлось страхом и мольбой. Я говорю: нас, граждан Ленинграда, не поколеблет грохот канонад, и если завтра будут баррикады - мы не покинем наших баррикад. И женщины с бойцами встанут рядом, и дети нам патроны поднесут, и надо всеми нами зацветут старинные знамена Петрограда. Руками сжав обугленное сердце, такое обещание даю я, горожанка, мать красноармейца, погибшего под Стрельною в бою: Мы будем драться с беззаветной силой, мы одолеем бешеных зверей, мы победим, клянусь тебе, Россия, от имени российских матерей. Ольга Берггольц

Какая музыка была! Какая музыка играла, Когда и души и тела Война проклятая попрала. Какая музыка во всем, Всем и для всех - не по ранжиру. Осилим... Выстоим... Спасем... Ах, не до жиру - быть бы живу... Солдатам голову кружа, Трехрядка под накатом бревен Была нужней для блиндажа, Чем для Германии Бетховен. И через всю страну струна Натянутая трепетала, Когда проклятая война И души и тела топтала. Стенали яростно, навзрыд, Одной-единой страсти ради На полустанке - инвалид, И Шостакович - в Ленинграде. Александр Межиров

После боя в замершем Берлине В тишине почти что гробовой Подорвался на пехотной мине Русский пехотинец-рядовой. Я припомнил все свои походы, Все мои мытарства на войне, И впервые за четыре года Почему-то стало страшно мне. Александр Межиров

Вот человек - он искалечен, В рубцах лицо. Но ты гляди И взгляд испуганно при встрече С его лица не отводи. Он шел к победе, задыхаясь, Не думал о себе в пути, Чтобы она была такая: Взглянуть - и глаз не отвести. Cергей Орлов

Она молилась за победу,- Шесть сыновей на фронт ушли, Но лишь когда упал последний, Чтоб никогда не встать с земли, Победа встала на пороге, Но некому её встречать... - Кто там?.. - Спросила вся в тревоге От слёз ослепнувшая мать. Сергей Орлов

Я принесла домой с фронтов России Веселое презрение к тряпью - Как норковую шубку, я носила Шинельку обгоревшую свою. Пусть на локтях топорщились заплаты, Пусть сапоги протерлись - не беда! Такой нарядной и такой богатой Я позже не бывала никогда... Нет, это не заслуга, а удача Стать девушке солдатом на войне. Когда б сложилась жизнь моя иначе, Как в День Победы стыдно было б мне! С восторгом нас, девчонок, не встречали Нас гнал домой охрипший военком. Так было в сорок первом. А медали И прочие регалии потом... Смотрю назад, в продымленные дали: Нет, не заслугой в тот зловещий год, А высшей честью школьницы считали Возможность умереть за свой народ. Юлия Друнина

А мы с тобой, брат, из пехоты, А летом лучше, чем зимой. С войной покончили мы счеты... Бери шинель - пошли домой. Война нас гнула и косила. Пришел конец и ей самой. Четыре года мать без сына... Бери шинель - пошли домой. К золе и пеплу наших улиц Опять, опять, товарищ мой, Скворцы пропавшие вернулись... Бери шинель - пошли домой. А ты с закрытыми очами Спишь под фанерною звездой. Вставай, вставай, однополчанин, Бери шинель - пошли домой. Что я скажу твоим домашним, Как встану я перед вдовой? Неужто клясться днем вчерашним? Бери шинель - пошли домой. Мы все - войны шальные дети, И генерал, и рядовой Опять весна на белом свете... Бери шинель - пошли домой. Булат Окуджава

Нам не дано спокойно сгнить в могиле, Лежать навытяжку и приоткрыв гробы, Мы слышим гром предутренней пальбы, Призыв охрипшей полковой трубы С больших дорог, которыми ходили. Мы все уставы знаем наизусть. Что гибель нам? Мы даже смерти выше. В могилах мы построились в отряд И ждем приказа нового. И пусть Не думают, что мертвые не слышат, Когда о них потомки говорят... Николай Майоров

Когда это будет, не знаю, В краю белоногих берёз Победу Девятого мая Отпразднуют люди без слёз. Поднимут старинные марши Армейские трубы страны, И выедет к армии маршал, Не видевший этой войны. И мне не додуматься даже, Какой там ударит салют, Какие там сказки расскажут И песни какие споют. Cергей Орлов

Была бы очень признательна тем, кто привёл бы примеры и своих любимых стихов о Великой Отечественной:)

Comments

Re: Благодарю тебя за этот коммент….

[pro100-mica.livejournal.com]

Мне жаль, что ты так ничего и поняла(-:
Тут уже нет почвы для согласия. То, о чём ты вспоминаешь с восторгом, для меня постыдно. То, о чём ты написала, и есть самый негатив социализма: создать дефицит во всём и давать подачки, чтобы не подохли или не гавкали.

Я не знаю, кто у тебя там, что от чего отличить не может, я тебе, по-моему, уже говорила не раз, я таких практически не встречаю.
Нормальные молодые люди. В чём-то лучше нас, свободнее.

А раньше ни взяток, ни репетиторов, ни неучей не было, конечно. Свежо предание.

В отличие от тебя я выводов не делаю, я написала «задумалась»:

значит, извини, такой специалист
Извини, дорогая, в том-то весь и компот был, что, невзирая на то, какой ты специалист, все получали одинаково. А главврачи, завотделениями не имели право на совмещение или совместительство, значит тут вообще потолок, если нет левых доходов. Рассказывай свои байки сколько угодно про ЗП, только не мне.

Естественно, если бы твой дед был белой вороной среди прочих белых и пушистых, то не продержался бы долго на том месте. Порочна система.

Моя сестра получила хорошую бесплатную квартиру в 1996 г.
А сын взял ипотеку, ну и что. Молодые, справляются…

Что именно ты знаешь о моих [нынешних] мучениях?

Ровно то же, что и ты о моих прошлых. Хотя у тебя, конечно, несть числа мне подобных...

Засим закончим…
А вопросы про нынешнее положение дел в стране, если тебя этот так волнует, задавай по адресу, г-ну Медведеву, он у тебя вроде во френдах числился:)))

Байки, пока что, рассказываешь ты :-)

[b-alla-st.livejournal.com]

не вдруг поймёшь, на кого именно они рассчитаны, ибо в то время живали и получили от государства всё, что имеем, именно в те годы: и образование, и жильё: заметь, бесплатно... ещё и стипендию получали, пока учились...
Ещё не забудь рассказать, что и дипломы в те годы через одного покупали в переходах метро.
Оклады во все времена были примерно одинаковые: и нынче тарифная сетка – единая: от уборщицы до космонавта, ты - поинтересуйся :-). Вот только почему-то некоторым в любой профессии (и тогда, и теперь) платили и платят премии и приработки: в этом – основное и существенное различие между специалистами и посредственностями.
По какой такой причине конкурс в мединституты во все времена при любой власти был чуть меньше, чем в театральный? Все, типа, в доску альтруисты – бессеребрянники?
Не ты ли мне присылала письмо, в котором руководитель медучреждения приказывает персоналу всерьёз заняться поборами с населения? И список подписей: все согласны. Своё-то, ясен пень - не пахнет: вот только дедова жена не удалась. В любое время место главврача – лакомый кус, работала она не в безвоздушном пространстве: любая жалоба или стук – летела бы она с этого места в любые годы, широко расправив крылья: ничто не мешало её уволить по статье или привлечь к ответственности, равно как и деда. Но почему-то этого не случилось: до последних дней слыли глубокоуважаемыми людьми.
Чего ж ты попёрлась в мединститут, имея перед глазами, с твоих слов, полунищенское бытиё своей медицинской семьи?!? И сестра твоя - следом? Видимо, перспектива не просто понравилась, но и всех устраивала. Чего ж не пошла на тот самый металлургический завод, о котором у тебя так болит душа: рабочим при любой власти хорошо платили и платят. И жильём их обеспечивали в первую очередь, и прочими благами: путёвками, яслями и т.п.... Глядишь, и по гарнизонам бы мыкаться не пришлось. Давно бы уже, с твоими-то принципами, стала директором означенного завода, а то и министром: подняла бы с колен и сделала процветающей свою историческую Родину, всем на зависть.
Как хорошо, я смотрю, все устроились... Несказанно рада за твою сестру. А теперь расскажи, скольким коренным москвичам в этом же году улучшили жилищные условия за государственный счёт?

И ПОСЛЕДНЕЕ:

[pro100-mica.livejournal.com]

Если у твоих сотрудников купленные дипломы, с ними и разбирайся, я таких врачей не встречала.

Я получала ЗП по этой самой тарифной сетке, это ты поинтересуйся, и если у уборщицы 1-2 разряд, то у врача с диссертацией – 18, почувствуй разницу. В том-то всё и дело, что уборщица с большим стажем при социализме могла получать столько, сколько и молодой врач. А шоб всем не обидно было…

Не ври. Под распоряжением были не подписи о согласии, а об ознакомлении. И это частная структура.

Кроме того, я не твоя мать, чтобы ты со мной тут разговаривала типа «попёрлась», снизь обороты, чай не на базаре.

А остального тебе не понять(-:

Мы все жили одинаково плохо (кроме партбонз и тех, кто ворочал дефицитом).

И есть ещё такое понятие, как призвание
А если ты выбирала специальность по оплате труда, то опять же вопрос не ко мне…

По доброму совету некоторых друзей лавочка закрыта.